Со временем даже самые тяжёлые воспоминания ослабевают в памяти, но с новой силой возвращаются вновь, если позволить себе окунуться в такую отвратительную вещь, как прошлое. Почему прошлое отвратительно? Оно мертво. Его нет и не будет. Люди склонны смотреть на своё прошлое через призму эйфории. Но вот Обито был скорее статистической погрешностью. Стоит вспомнить о том, что было раньше, кем он был и кем хотел стать в юном возрасте и куда пришел, следуя своим убеждениям. Его пробивало до мурашек: он морально не привык к этому. К такому нельзя привыкнуть. А может, он и не своим идеалам следует? Ответ на этот вопрос не даст даже самый мудрый из мудрейших. Сколько бы человек не смотрел в прошлое и сколько туда не возвращался, он ничего там не найдёт, кроме прошлого. Учиха ожидал, что доклад Зецу его неприятно ошарашит, но он не думал, что настолько. Предчувствие иногда бывает обманчиво.
— Ты уверен в этом? Он действительно с ними? — холодным тоном, сквозь зубы процедил Обито, резко вырвавшись из задумчивого состояния.
— Я тебя обманывал когда-нибудь? — ответил Зецу, даже немного обидевшись на подобное сомнение Учихи.
— Нет. Просто уточняю, — отмахнулся лидер Акацки.
Зачем он переспросил Зецу? Ожидал снова опробовать на вкус эту нелицеприятную информацию или же желал в глубине души получить ответ, что это была ошибка? Скорее второе. «Хатаке... сволочь... даже этот джинчуурики меня волнует меньше тебя... как же я хочу с тобой поквитаться за Рин. Убил бы тебя не раздумывая!»
— Мразь! Я убью тебя! — сквозь зубы крикнул Обито, ударив кулаком по дереву.
— Понимаю твои чувства. Воспоминания прошлого снова дали о себе знать. Не забывай о нашей миссии: мы должны собрать информацию о джинчуурики и его отряде, — напомнил Зецу. — Войди в нужный образ. Они не должны тебя раскрыть!
— Не помню, чтобы я спрашивал твоего совета, — грубо и на отмашку ответил Обито.
Зубы были сжаты настолько, что он чувствовал их скрип. Ещё немного и несколько зубов будет явно сломано. Тело дрожало, а дрожь унимать становилось всё тяжелее с каждой секундой. Ладони потели, а сердцебиение предательски учащалось. «Страшно?... Пф... ну да. Немного... есть такое... да... есть... хе-е! Не хочу с ним драться. Не хочу снова переживать это. Не хочу! Не хочу! Не хочу! Рин не нужна! Она бессмысленна! Оно всё вообще не нужно! Мадара! Гори в аду! Надеюсь, ты жаришься в самой глубокой и зловонной заднице преисподней! Нет тебя! Нет Рин! Вас всех нет! Я Мадара! Я! Слышите! Я! И именно я построю новый мир! Я не боюсь тебя, Какаши! Мне плевать на Рин! Я выполню свой долг! Луна будет вечной. Вы все узреете! Все!» Пот пробивал живую плоть, которая ещё у него сохранилась. Он жаждал мести, словно заблудший в сухой и бесконечной пустыне одинокий странник. Он мечтал поквитаться со всеми, кто его обидел. А его душевная боль и несправедливость, которую мир ему принес, не знали предела. Обито бы с лёгкостью устраивал кровавые расправы над каждым попавшимся ему человеком, который вздумает помешать осуществить «Глаз Луны». Именно осуществление этого плана хоть как-то согревало зачерствевшие чувства. Мельчайшая мысль о том, что именно он положит конец всем страданиям и войнам в мире, давали силы жить и к чему-то стремиться.
Учиха сделал глубокий вдох набрав воздух полной грудью. Пара секунд... всего пара секунд и мысли снова будут в порядке. Нужно ещё включиться в образ. Максимально сильно сжаты зубы и кулаки.
— Всё нормально? Ты чего застыл на месте? — не унимался зелёный соратник.
— Ты ещё здесь? Скройся... — уже холодным тоном ответил Обито. Надоедливость Зецу мягко говоря, раздражала.
— Они близко! Среди них Узумаки Наруто. Забудь ты уже о Хатаке. Прошлое должно остаться в прошлом.
— Да как ты заебал, а... я пытаюсь войти в образ идиота. Ты мне мешаешь! Сгинь! — уже повысив голос и одновременно отмахнувшись, как от мухи, проговорил Учиха, повернув голову к Зецу. — С ними ещё и драться придётся, наверное. Мне кажется, что они попытаются меня атаковать, — устало вздохнул Обито.
— Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? — не унимался разведчик Акацки. Создавалось ощущение, что он считал чем-то смешным злить Обито и выбивать его тем самым из равновесия. Никто лучше него не знал Учиху, и никто не умел так грамотно дергать за эмоциональные веревки.
— Ты можешь заткнуться, просто, блядь, торчать из дерева, нихуя не говорить, вообще, блядь, молчать просто? — у Обито начинают сдавать нервы.
— Хочешь — оружие против них используй. Ну чего ты сердишься-то? — Зецу явно кого-то пародировал. Но кого?
— Если бы я я хотел оружие, я тебя попросил бы: дай мне оружие. Но сейчас я могу использовать Камуи, и я хочу, чтобы ты просто заткнулся. — не смотря на надоедливость партнера, Учиха все ещё пытался собраться с силами и войти в нужный образ.
— Будьте вы людьми. Все же мы люди...
Обито стал делать лёгкую разминку, ибо Зецу был полностью прав: какой-никакой, но бой всё же состоится. К этому нужно быть готовым, ибо он прекрасно понимал, что смесь из джинчуурики Девятихвостого и Какаши может привести к летальным последствиям для того, кто находится под личиной Учихи Мадары.
— Я уже не человек! Я Мадара! Я аноним под странной маской. У меня даже личности нет, — развёл руками Обито. Лёгкая одышка после разминки стала заметной для Зецу.
— Знаешь, что общего между тобой и ребятами из клана Акимичи?
— М-м-м?..
— Они тоже умирают от одышки после нескольких приседаний и элементарной зарядки! Хых, — слегка усмехнулся Зецу. Его странная и в тоже время безэмоциональная улыбка — довольно жутковатое зрелище.
— Ты во мне сомневаешься? Я в хорошей физической форме. Какаши не сможет справиться со мной, будь у него хоть целый отряд джинчуурики, — оправдался Обито.
— Дерзость и самоуверенность — всегда были неотъемлемой составляющей Учих. Это ваш клан и погубило. Серьёзно тебе говорю. Если бы ты продолжил делать физические упражнения и делал бы это интенсивнее, то ты умер бы не дождавшись команду Хатаке, — продолжал издеваться Зецу. — Нужно чаще себя нагружать. Надо хоть иногда ногами работать, а не с помощью Камуи перемещаться без конца.
Обито скрестил руки на груди и гордо задрав подбородок произнес:
— Ты хочешь сказать, что мое тайдзюцу слабое?
— Я хочу сказать, что твоя физическая подготовка уровня Нагато. И я вовсе не о Пейне. Хых, — Зецу уже перегибал палку. — Тебя Какаши с двух ударов отправит прямиком к Мадаре.
— А почему с двух?
— Один удар будет по твоей голове, а второй по крышке гроба, — подытожил Зецу.
— Ты уже начинаешь меня злить. Зачем ты такое говоришь? Глупое порождение хер пойми чего! — процедил Учиха сквозь зубы.
— Я просто говорю, как есть. Копирующий ниндзя с тобой шутить не будет. Ты будешь стоять у них на пути, и они сделают всё, чтобы тебя устранить. И нечего меня оскорблять. К тому же неизвестно, что сделает Девятихвостый; он весьма силён, если его разозлить, — Зецу полностью вышел из дерева и встал рядом с Обито в полный рост. — Посиди пока, отдышись. Я найду тебе оружие.
— Да зачем оно мне? Есть же шаринган и... стой! Э-э! — Обито потянулся к Зецу, но тот растворился в толстых ветвях дерева, на котором они вдвоём находились.
Вздохнув Учиха сел свесив ноги с увесистой ветви дерева. «Зачем мне какое-то оружие? Мой основной прием — Камуи. Я хоть и одним глазом, но хорошо работаю с помощью Шарингана. Этого будет достаточно, чтобы недолго уклоняться от атак. Зецу явно что-то задумал. Они уже близко, я это чувствую. Нужно быстро накинуть на себя облик идиота и стараться не смотреть Какаши в глаза. Он не должен понять, что я обладаю тем же доудзюцу. Поиздеваюсь над ними и постараюсь никого не убить.»
Обито посещали разные мысли: от Рин и до физической подготовки ниндзя из клана Акимичи. Мысли, словно калейдоскоп кружились в голове парня. Они засасывали, будто вязкое болото, из которого тяжело выбираться. Но выбираться нужно, ибо часы тикают и времени становится всё меньше и меньше. Наконец-то удалось совладать со страхом перед встречей с Хатаке, который перемешался вместе с воспоминаниями прошлого и неисчислимыми единицами ярости. Этот комок чувств нужно подавить. Хотя-бы на время.
— Ты недооцениваешь мою мощь, Какаши! — встав и выпрямившись в полную спину, сказал Обито сам себе, выставив руку вперед себя и резко сжав в кулак.
— Да плевать он на тебя хотел. Ты же сдох давно, — произнес голос из-за спины.
Это выбило Учиху из колеи и на пол-секунды он слегка испугался такого внезапного и тихого голоса. Повернувшись к источнику звука, он увидел Зецу в полный рост.
— А-а... это ты? А я думаю, че так дерьмом разит? И во-первых — я не сдох, а героически погиб защищая своих друзей; во-вторых — я выжил и теперь всем отомщу; и в-третьих — ты оружие принес?
— Ты сдох и перед этим ещё и обосрался. Я лично тебя от говна отмывал, после того, как достал из под того камня. Если бы не я, ты бы сейчас жарился в одном котле вместе с Мадарой. И не надо говорить «а я же хороший!». Вот и нет! Вам всем Учихам, место в адском горниле. Всем. Это так... чисто моя политическая точка зрения, — начал вдруг высказывать Зецу. — Может быть я тоже личность и имею право высказывать что-то. Так вот: Учихи никогда ничего хорошего никому не несли. Один идиот вырезал весь клан, ибо кто-то там кому-то сказал, что этот самый клан собирается устроить кровавую баню в Конохе. Другой идиот привёл туда Девятихвостого, ибо ему сказал так самый старый идиот, которого уже давно сразила деменция. Ну и самый младший идиот, завалил старшего братца, за то, что он... ну и так по кругу. Учихи больны.
— Хрюкни, когда закончишь... — огрызнулся Обито и отвернувшись сделал пару шагов от соратника, который начинал скандалить, словно сварливая женщина на рынке.
— Да я уже, собственно, всё высказал. Ты не заплакал там, Обито? Не надо... не плачь. Ещё наплачешься: ведь тебе придётся залечивать вмятины на теле от костяшек кулаков Хатаке. Да, и плащ стирать, от многочисленных следов подошв. Бить тебя, конечно, будут будь здоров! — вдумчиво рассуждал Зецу, словно говорил о погоде. — Эй, Учиха. Ты меня вообще слушаешь? Э-м-м, Обито?...
Обито всхлипывая, повернул на бок маску, вытерая рукавом плаща мокрые глаза, и шмыгая носом так, что все обитатели леса в ужасе разбегались куда глядят глаза. Что-то в пламенной речи Зецу его явно задело; был задет какой-то очень сильный рычаг, который и вывел лидера самой могущественной преступной организации на слезы.
— Ты серьёзно сейчас ревёшь, как девочка? И ты собираешься принести нам новый мир? Мир без боли и страданий, — хладнокровно пытался успокоить Зецу, через чур эмоционального приятеля.
— Я всегда пытался быть для них хорошим. Меня знали все старики в Конохе. Я практически никогда не ужинал и не обедал дома, ибо какая-нибудь старушка меня накормит так, что я чувствовал себя частью клана Акимичи, а не Учиха, — начал рассказывать свою историю парень.
— Хых...
— Я серьёзно, блядь. Меня иногда посещали мысли, что если я не буду тренироваться, а буду в том же духе раскармливаться старушками из Конохи, то к 40 годам у меня сиськи будут больше, чем у Рин. И Какаши не упустил бы шанса подарить мне на день рождения лифчик.
— Хых. Два раза...
Обито перевёл дыхание и начал говорить более спокойным тоном, смотря задумчивым взглядом куда-то вниз:
— Знал бы ты сколько сумок я перетаскал. У меня руки болели потом. Такими темпами, мой бицепс был бы больше самого Какаши. Но я не думаю, что на него это произвело бы впечатление.
— Конечно не произвело бы. Ведь он бы тебя отделал, как отбивную. И как всегда на глазах у Рин.
— Да в жопу эту Рин. В жопу этот мир. Всё это в жопу... понимаешь? В самую глубокую и самую вонючую; в ту, где сейчас обитает Мадара вместе с Итачи. Вот прям именно туда! Я завершу начатое им. Теперь Мадара — я.
— Я бы тебе сказал, кто ты. Но боюсь, ты опять плакать начнёшь, а ведь ты только успокоился. На данный момент тебе нужно быть Тоби, — подвёл итог Зецу.
— Я всегда пытался быть хорошим. Всегда улыбался. Я даже не смеялся над Майто Гаем, из-за идиотского внешнего вида...
— Ты не смеялся над ним не из-за толерантности, а из-за того, что за твои шутки он бы тебе одним ударом позвоночник с ботинки осыпал. — перебил Злой Язык.
— Да вообще плевать! Когда я завершу Вечное Цукиёми, то он там станет красивым, а Акимичи стройными. Нагато станет мускулистым, бородатым атлетом. Старушки будут сами носить свои сумки и благодарить меня за эту возможность, — задумавшись Обито начал щелкать пальцами, — так, че ещё? Какузу пойдет побираться на мусорку, Хидан станет атеистом, Итачи гетеросексуалом, Дейдара тоже, ну а у Конан будет нормальная, объемная жопа! А ещё я сделаю себе целый гарем из девушек похожих на Рин! Всё идеально! А нет... Яхико будет моим садовником, а Кисаме чистильщиком бассейна.
— Отличный план! — похлопал Зецу, — что может пойти не так?
— Всё отлично. Ты оружие принес?
— Ой, ой, ой. Эм-м... я забыл... — виновато, словно провинившийся школьник произнес тихо Зецу.
— Ч-что... бл...? Т-т... чего? — Обито смотрел на партнера дергающимся глазом. Это уже за гранью. — Какого хуя ты всё это время стоял и разглагольствовал?
— Спокойно. Сейчас принесу, — в этот раз Зецу почувствовал себя виноватым. — Забыл сказать, что Джинчуурики и его команда в раменную зашли и всё ещё находятся там. Хатаке ещё заказал всем диковину привезённую из южных стран: кальяном, кажется, называется. Ну а я убегал, ибо мне глиной на клапан сильно придавило и нужно было скинуть этот груз. Сейчас я принесу оружие. Я быстро... — ответил он и тут же погрузился в толстый слой ветки, будто утонул в ней.
Учиха снова сел. Схватившись за голову он осознал в полной мере, что именно с ним жизнь особенно сурово.
«Нет ничего, кроме боли и страданий! Пока я сижу тут и страдаю, то Какаши давится раменом и и каким-то там кальяном. И погодите-ка... неужели Зецу способен срать?! Мир прогнил!»
Спустя какое-то время, словно из ниоткуда, вновь появился Зецу. Не смотря на то, что его лица выглядели безлико, он будто сиял от радости. Это ощущалось. Или... он опять приготовил какую-то гадость? Его нельзя понять.
— Принес?
— Ну да. Как и заказывали, — ехидно ухмыляясь промолвил Злой Язык, медленно подходя к соратнику.
— Давай уже быстрее. Не тяни Шукаку за хер!
— Подожди! — Зецу поднял указательный палец вверх, как-бы повелевая жестом сбавить пыл. — Прежде чем я дам тебе всесокрушающее оружие, то ты отгадаешь одну загадку.
— Хм-м... ну что ещё за загадки? У меня нет на это времени. Давай быстрее! Там Гунбай Мадары, да? — Обито нетерпеливо потирал руки.
— Кхм... ну почти. Так что, я загадываю?
— Да давай уже быстрее, а? Не тяни время.
— Ты хотел сказать Шукаку... ну-у... ты понял.
— И его тоже! Давай загадку. Нет времени на глупые игры.
— Спокойно, Мадара... мини-Мадара. Узумаки со своей командой ещё далеко. И у нас есть время.
— Ты можешь уже мне загадать эту ебучую загадку и вручить мне мое оружие? — терпение Обито лопалось.
— Загадка первая...
— Сука! Их ещё несколько? — развел руками Учиха.
— Повторяю: загадка первая. Слушай внимательно! Тот, кто его изобрел, не желал его. Тот, кто купил его, в нем не нуждается. Тому, кому купили, он не нужен. Что это?
— Гроб, — отмашисто ответил Обито. — Это загадка для генинов с задержками в умственном развитии. Давай оружие!
— Сбавь обороты, юноша. Загадка вторая: жили-были Биба и Боба. Два кровожадных. Два долбоёба. О ком я говорю?
— Тоже лёгкая загадка. Это Учиха Итачи и Саске! Ну а на данный момент их популяция сократилась до одного.
— А ты умнее, чем я думал. Ну и последняя: самая сложная.
— Быстрее! Быстрее! Быстрее!
— Представь, что клан Акимичи знает расположение всего съестного продовольствия в Конохе. А теперь представь, что все они владеют Камуи.
— Хых. Хых. Хотя... это уже даже не смешно! Это страшно! — Учиха предвкушал что-то смешное.
— Как ты думаешь, что станет с жителями Конохи? — Зецу замер в предвкушении ответа.
— Хах! Это легко. Вся Коноха вымрет с голоду, понятное дело. Или Акимичи устроят между собой резню, хлеще, чем могли бы сделать Учихи.
— Ответ неверный.
— Что?! Ты издеваешься надо мной? Так... хватит уже. Отдавай Гунбай. — терпение Обито выдохлось.
— Акимичи не устраивали бы никакую резню или голодомор. Они бы раздавали еду всем нуждающимся жителям Конохи бесплатно. Толстые люди, тоже люди.
— Бред какой-то. Ты сам-то в это веришь?
— Надо во что-то верить. А то жить не хочется, — закончил Зецу и подняв голову посмотрел на лучи заката, которые еле-еле просачивались сквозь кроны густых деревьев.
— Давай уже оружие. Перестань ебать мозги. — лидер Акацки устало протянул руку.
Зецу понял, что действительно хватит играть в глупые игры, протянул в руку Обито небольшую ветку с несколькими листьями.
— Держи. Заслужил.
— Это... что... за... хуйня?! Давай Гунбай уже, мозгоеб! Я тебе скоморох, чтоли, блядь?! — Учиха начал кричать.
— Да хули ты орешь? Хочешь, чтобы на твой ор вся Коноха слетелась? Нет у меня Гунбая никакого. Ветка — это и есть оружие!
— Ты еблан? Как я этим драться буду?!
— Если использовать искусство шиноби и смекалку, то вполне можно. Это тебе должны были в академии объяснять.
«Уебок! Блядь! Бля-я-я-я-ядь! Уебок! Чтоб ты сдох, выродок! В этом мире нет ничего кроме страданий!»
— Зецу... ты правда еблан, да? Мы тут шутки с тобой шутим?
— Да бери уже! Тебе всё равно пизды получать.
— Может быть, ты нахуй с этим пойдешь, да? Утырок.
— Изначально я хотел достать железную трубу, но там две девчонки. Не хочу, чтобы ты кого-то поранил.
— Я же Мадара. Ты забыл? Ты — его воля. Я надеялся на Гунбай.
— Я живу уже больше, чем ты цифр знаешь. Мадара тоже с веточек начинал. Он же не вылез из вагины матери сразу с Гунбаем. Голову-то включай. Хотя, «включить голову», слишком тяжёлое для тебя дзюцу.
— Хрен с тобой. Ты победил. Давай свою ветку. — скрепя зубами, Обито послушно взял ветку.
Упрятав «оружие» в рукав Обито тяжело вздохнул. Было ощущение, что команду с Какаши Хатаке они ждут уже вечность. Зецу иногда бывает очень тяжелым собеседником, а учитывая слабую психику самопровозглашённого лидера Акацки, иногда и невыносимым.
Парень признался сам себе — издевательство Зецу над ним, привело его в чувство и помогло настроиться на задание. Больше нет страха и сомнения не сковывают ноги с руками. Теперь-то можно действовать холодной головой и здравым рассудком. А всё таки было бы здорово появиться перед Какаши с Гунбаем Мадары. Ужаса на команду Джинчуурики нагнать бы не удалось, зато пафоса и показной напыщенности — целая гора. Наверняка они бы приняли его за Учиху Мадару, и после чего непременно стали бы трепетать от страха... или нет? В общем, это уже не важно. Учиха признался сам себе, что идею о том, что Зецу принесёт именно Гунбай, он внушил сам себе. «Я всё равно достану этот Гунбай. Рано или поздно. Теперь у меня новая цель.»
— Яманака Иноичи... — внезапно, еле слышно, Зецу, прервав мысли Учихи.
— Мне этот персонаж ни о чем не говорит, — отмахнулся Обито. — К чему ты это?
— Когда Яманака Иноичи был ребёнком, то Намиказе Минато поцеловал его... скажем так... в пузико. — после этого Зецу весьма громко прокашлялся, да ещё таким кашлем, словно курильщик с огромным стажем. Набрав полный рот соплей, соратник Обито харкнул с характерно громким звуком. Уродливого вида сопля угодила прям на подол плаща. Выругавшись, Зецу стал вытирать подол о толстый ствол дерева, рядом с которым он стоял.
«Странно. Он никогда не кашлял и не харкался. Явно сейчас последует какая-то недобрая информация. И мне она уже не нравится!»
— Что дальше? — Обито был максимально серьёзен.
— Минато часто этим грешил. Да-а... Ученики академии ниндзя, которые готовились стать генинами. В награду за окончание академии, четвертый целовал некоторых в животы. Бывало даже чуть ниже. Пару раз были даже доносы. Этих людей больше никто не видел, ибо с Жёлтой Молнией Конохи шутки очень опасны. — Зецу полностью вытер свой плащ. Но засохшая и размазанная клякса, всё равно красовалась на подоле.
— Ты врёшь! Минато-сенсей не мог! К чему это вранье? — сокрушался Обито.
— Данзо Шимура, Итачи Учиха, и ещё какой-то старый мешок с дерьмом из правящей элиты. Ну и Минато, конечно же. Так что не только ты принес в Коноху зло, в виде Кьюби. Просто пойми — он герой и легенда. Его имя нельзя очернять. Поэтому об этом принято молчать. Данзо любого убьет за такую информацию, а Итачи уже наломал дров столько, что его сексуальные похождения только приукрасят его деяния, нежели очернят. Правда с собакой одного из членов Инузуки он явно переборщил. Погрузить собачку в гендзюцу, а потом... блядь. Ну его нахуй, вот серьёзно. Сдох и земля ему опарышами. Саске молодец, правда и его скоро ждет, — Зецу провел тремя пальцами по своему горлу.
— К чему ты это рассказывал? А?! Скотина. Ты окончательно убил мою веру в людей!
— Я тут просто вспомнил, как ты подставил меня. — Зецу ухмыльнулся.
— Когда я тебя подставил?
— Ты откуда-то притащил странное устройство. Фотоаппаратом называется. Помнишь? — чёрный Зецу прищурил свой глаз.
— А-а-а... та история с Конан? — вспомнил парень.
— Ага. Она самая. Ты рассказал, как этим пользоваться. Ну и я пошёл выполнять твоё задание. Знал бы ты сколько мне пришлось ждать, пока она пойдет на горячие источники. Один раз я подумал, что она вообще не моется. Так вот: я всё рассчитал, взял удобный ракурс, так, чтобы её «секретные техники» попали в объектив. Ну-у... вам, с Хиданом для исследования какого-то. Ему, вроде бы, религия не запрещает исследовать такие техники.
— Это я помню. Снимки ты так и не отдал.
— Тебе ещё и отдать их? Ещё чего! Что же ты, сволочь, не объяснил, как вспышка выключается? А? — Зецу явно не нравилось это воспоминание.
— Да я сам пытался это сделать. Это говно мне Какузу продал втридорога, хотя цена этого дерьма... ну-у... барахолка чисто. Я думал, что и так прокатит.
— Подставил ты меня, Обито. Мда уж... было неудобно потом ей в глаза смотреть. Но даже тогда я тебя выгородил, сказав, что это всё Сасори попросил.
— Ты идиот, — холодно процедил Учиха. — Мог бы наврать, что Хидан. Сасори-то зачем?
— Я сказал первое, что пришло в голову. Экстренная ситуация, которая требует от шиноби быстрых решений, понимаешь-ли. Кстати, о Сасори. Я тут такой прикол вспомнил. Как-то раз я увидел... ох, блядь, я до сих пор не могу это развидеть! Я столько за всю свою жизнь видел, но чтобы такое...
— Хых.
— Тс-с-с-с... Слышишь?! — внезапно прервав смешную историю, двуликий пристально посмотрел куда-то вдаль.
— Да я случайно. Курочка просто...
— Я не про работу твоего желудка. Они идут! Уже близко. Готовься! — резким движением Зецу растворился в стволе дерева.
Ни звука.
— Кто идёт-то? — Обито немного запаниковал. — Эй, древесина. Кто идёт? Бля...
— Твои пиздюли, Учиха. — еле-еле глухо и очень слабо слышно, донесся голос откуда-то из дерева, но так, что в полной тишине можно было разобрать слова.
«Какаши! Неужели мы вновь встретимся?! Узнаешь меня?»
Курица съеденная Обито на завтрак стала выходить с более интенсивным выхлопом.
— Не копти в деревья! Урод, с-с-сука... — вновь приглушенный голос дал о себе знать, но в тоже время успокоил, ибо Обито знал, что Зецу рядом и наблюдает.
— Кхм... кхм... уи-и-и-и! Новые друзяшки! Поиграем? — пришлось быстро входить в образ Тоби.
Глубокий и интенсивный вдох, потом выдох. Снова вдох. Ноги уже не подкашиваются, а тело не прошибает дрожью. Теперь Обито полностью себя контролирует.
Пара прыжков с дерева на дерево. Взгляд полностью устремлён вперед. Сейчас нужно только одно — подольше задержать эту компанию и здраво оценить их силы.

Вышло несколько человек. Многих Обито видел первый раз в жизни. «Посчитаем. Та-а-ак...» Когда счет дошел до Какаши, то взгляд Учихи на нём мгновенно остановился. Словно резким ливнем в солнечный день обдало Учиху. Будто электрический ток пробежал по всему телу, а воспоминания о детстве и Рин, о том старике, который вытащил его. Как проснулся непонятно где без половины тела. Эти воспоминания каждый раз нагоняли ужас и парень их отгонял, словно назойливых комаров, которые без конца жужжат под ухом.
Были ли хорошие моменты? Да, безусловно. Когда удавалось остаться с Рин наедине, и даже... немного подержать её за руку. Обито до сих пор помнит тепло её бархатной ладони и нежную улыбку. Она для него навсегда останется символом женственности и непорочности. Будучи генином и весёлым сорванцом, он каждый раз засыпал с мыслями о ней. Рин ему часто снилась: как они гуляли, целовались, держались за руки. До чего было больно просыпаться и каждый раз осознавать, что это был всего-лишь сон. Эти сны вызывали отвратительные чувства и после них было тяжело смотреть ей в глаза. Ему часто снилось, как Какаши каждый раз его побеждает во сне. Раз за разом, ну а Рин... она убегает от него и поймать её не представляется возможным. Был один раз даже кошмар, когда Обито увидел сон, в котором Минато целуется с Рин, а она кокетливо поддакивает и флиртует с ним. Это был самый отвратительный сон в его жизни, не считая старика Мадару, который его долго преследовал в кошмарах, вместе с трупом Рин. В тот момент его жизнь разделилась на «до» и «после».
«Я думал, я умру. А ты, Хатаке, будешь моими глазами. Я буду видеть Рин. Через тебя. Мой Шаринган защитит вас обоих. Только когда умираешь, то тогда осознаёшь всю истинную ценность дружбы. Когда ты молод, здоров, полон энергии, у тебя есть иллюзия, что ты будешь жить вечно. Но весьма дерьмово осознавать, что не доживёшь даже до совершеннолетия. Паршивое чувство. Очень.»
Не смотря на то, что Обито задумался и прогнал перед глазами целую волну воспоминаний; он всё равно был готов к внезапным атакам этой компании. Получил ли он «пиздюлей», как пророчил Зецу? Определённо. Мгновенно. Стоило только заострить свой глаз на Какаши Хатаке. Было бы у него сердце, то оно бы явно больно ударило в груди.
— Здраститя, здраститя! — Учиха начал разговор первым.
— Молчать! Я тебе слово давал? — ответил мужчина с командирским голосом, темно-русыми волосами и широкими глазами.
— Не стоит его провоцировать. Он из Акацки. Может представлять опасность. — хладнокровно оценил Какаши противника.
Девушка с зелёными глазами и розовыми волосами, кинула презрительный взгляд в сторону Тоби.
— У нас нет на это времени. Нужно его обойти! — Узумаки Наруто выделялся из всей толпы ничем не хуже Какаши. Уж кто-кто, а он всегда «знал», что надо делать и как поступать.
— Ой, ой, ой! Сколько же вас тут, ребятушки! Один, два, три... уф-ф... шестеро! Прямо целая компания. Новые друзья! — Обито начал приплясывать и нелепо разводить руками в разные стороны.
— Акамару. Готовься! — парень почёсывал свою собаку.
«Этот из Инузука. Фу... как вспомню эту историю с Итачи. Бр-р... Надеюсь, что Зецу просто хорошо умеет сочинять.»
Узумаки Наруто резко прыгнул вверх. Прыжок был настолько мощный, что это произвело на лидера Акацки впечатление. «Неплохо. Джинчуурики хорош. Теперь он сможет разглядеть всех членов клана Акимичи в полный рост. Хых.»
— Ух! Высоко полетел! — Обито знал, какая атака последует за этим. Это было не трудно. Шаринган и Камуи были готовы к применению всегда.
Атака Наруто прошла насквозь.
— Блядь! Нахуй! — выругался сын четвертого и щучкой улетел в реку.
— Ругаться не хорошо! Ай-ай! — сделал Тоби замечания.
— Ну держись! Сейчас мы тебя покрошим на флаг... э-э-э... на флаг! Э-э! Ты попал! Понял?! Акамару! — Инузука слился со своей собакой в смертельный вихрь. Мощное сверло собранное из комбинации парня и его собаки, собирали вокруг себя энергию, создав эффект вихря. Выглядело весьма внушительно. Обито ни разу в жизни не видел, как дерутся представители клана Инузука. Сверло из двух живых существ направилось прямиком на Тоби. Если это попадёт прямым ударом, то ему конец. Камуи тут не нужен; от этой атаки можно увернуться простым Шаринганом. Рассчитав траекторию полёта Инузуки, Учиха ловким рывком отпрыгнул в бок. Вуаля! Противник повержен. «Мда. Очередной дегенерат».
Резкий свист оглушил, создав эффект испуга. Тысячи птиц мгновенно, буквально пол-секунды прощебетали над ухом. Волосы на голове мгновенно встали дыбом, а тело работало только на инстинкте самосохранения и полученном в ходе тренировок шиноби опыте.
— Райкири!!! — Какаши оглушительно пролетел сквозь Обито, и улетел непонятно куда. Это было очень внезапно, резко и ошеломляюще.
«Ебучие Биджу! Я чуть курицу эту не родил. Ректально! Уф-ф... было бы у меня сердце, то оно бы сейчас непременно бы остановилось, ну или было бы на грани этого. Зачем так пугать? Ты ебанутый, чтоли, Какаши?! Ужас! Дрожит все тело. Я не знаю, как у меня хватило реакции применить Шаринган и успеть активировать Камуи. Это же просто пиздец. Ты чего такой резкий и быстрый, Хатаке? Он не только не растерял сноровку, но и стал сильнее! Явно сильнее.» Обито предположил, что если во время атаки Инузуки можно даже пообедать сходить, пока тот летит, то с Какаши надо держать ухо в остро. Это было очень внезапно.
— Ну давай! — из неоткуда вылез ещё один персонаж. Ах, да, самый неприятный. Именно для него Обито и приготовил «оружие» которым снабдил его Зецу.
Обито ударил Ямато веткой по макушке.
— Игра называется: ударь бобра! Весело же! — радостно заявил Учиха.
Следующий кандидат на получение шлепка, оказался Узумаки Наруто, который решил атаковать с помощью теневого клона.
— Э-э! Вас так много! Так не честно! — возмутился Обито.
Следующую атаку проводил Абураме. Мерзкие жуки облепили всё тело Тоби. И они высасывали чакру.
«Девчонка следит за мной Бьякуганом. Жуки едят чакру. Умно!»
Эта атака была самая тяжёлая, ибо пришлось переносить части тела под каждого жука. Тут нужна скорость, ибо жуки едят чакру.
Удалось. Обито исчез полностью и попал в своё измерение.
— Он исчез! — крикнула девушка с Бьякуганом.
— Не может быть! Он был в ловушке. Всё же просчитали.
Обито появился вновь. Целый и невредимый. Презрительный взгляд девушки с розовыми волосами сменился на серьёзный. Наконец-то она начала воспринимать его на полном серьёзе.
— Играем дальше? — радостно заявил Тоби, размахивая веткой.
Не успела компания продолжить игру, как рядом с Учихой образовался Зецу.
— Что?! Ещё один? — удивился Наруто.
— Саске Учиха, одержал победу над Учихой Итачи. Итачи — мертв. — торжественно объявил Зецу.
— Что?! — спросили хором практически все. На лицах людей был явный шок. Особенно был шокирован Наруто.
— Правда Саске сейчас тоже лежит без сознания. У них был тяжёлый бой.
— Эй! Слышишь ты, кустарник! А ну быстро говори, где Саске! Иначе я с тобой такое сделаю! — кричал Узумаки тыкая пальцем в Зецу.
— Ты хоть знаешь, кто я?! А?! За базар пояснишь, жукецл?! — Зецу не стерпел оскорблений.
— Споко-о-ойно! Спокойно! Мальчик просто дурачок. Все нормально. — Успокоил Тоби соратника.
«Делать тут больше нечего. Я выяснил, что хотел. Свидимся, Какаши...»
Обито посмотрел Какаши в глаза; он сделал это специально, дабы тот заметил его Шаринган.
На лице Хатаке было сильное удивление.
«Он увидел. Теперь он знает, что у меня есть Шаринган. Ты мне ответишь за Рин!»
— До скорой встречи! — помахав рукой на прощание, Обито Учиха попрощался со всей делегацией и растворился в Камуи.
— А где Саске-то?
— На кой хер мы эти плащи одели? Надо было пуховики нормальные брать.
— Курить есть у кого?
— Он что-нибудь про меня говорил?!
— Наруто-кун, не ругайся, пожалуйста...
— Блядь, Акамару! Не смей меня трахать! Фу! Киба, убери его! Я тебе не сука!
— Да я тебе говорю, горчило пиздец! Надо было двойной эйпл брать, как Киба советовал, — последнее, что услышал Обито, перед тем, как Камуи унесло его с Зецу из этого леса. Кто-то из команды Какаши вёл какой-то странный спор.